Недавно мы постарались дать максимально полную информацию о порядке осуществления перехода в Беларуси: последовательность прохождения специалистов, адреса и телефоны медицинских учреждений, образцы документов и многое другое.
Но мы понимаем, что это - справочная информация, которая не дает ответов на вопросы о том, как готовиться к встрече с сексологом или психиатром, что будут спрашивать врачи, будет ли комфортной обстановка, будет ли осмотр и так далее.
Поэтому мы попросили Соул — трансгендерную девушку, которая недавно решилась на переход — подробно рассказывать о каждом ее шаге, делиться волнениями и переживаниями, чтобы другие трансгендерные люди знали, что они не одиноки в своих сомнениях и страхах, но что все преодолимо, если ты видишь цель и уверенно к ней движешься.
Итак, мы открываем рубрику «Мой переход». Если пример Соул вдохновит вас, если ее смелость придаст решительности и вам, если вы захотите рассказать о своём переходе — пишите, мы обязательной найдём возможность поговорить с вами и опубликовать вашу историю.
Эпизод первый. Решение.
- Мне уже больше двадцати лет, и только сейчас я решилась на переход. Считается, что трансперсоны еще в раннем возрасте начинают утверждать, что их гендер отличается от биологического пола. Но я — из неблагополучной семьи, в детстве у меня была тяжелая жизнь, я не имела возможности думать и заботиться о себе. Тогда у меня была одна цель – просто выжить.
Все свои переживания я списывала на то, что я — ненормальная. Я даже не представляла тогда, что пол и гендер могут не совпадать. Меня окружали «нормальные» люди и я просто не задумывалась, что бывает по-другому. А комфортно ли мне в моем теле – тогда это родных совершенно не интересовало.
Сейчас я вспоминаю моменты, когда меня, еще до перехода, принимали за девушку, анализирую, что я при этом чувствовала. У меня длинные волосы, и в очереди в магазине, со спины, ко мне могли обратиться с фразой: «Девушка…» Как это отзывалось во мне?
Моя подруга из Франции недавно объяснила, что в западных странах переход можно осуществить в любом возрасте, главное — разобраться, понять, кто ты на самом деле. То, что осознание гендера должно прийти в раннем возрасте — это стереотип.
Со временем круг моего общения значительно расширился, появились знакомые из разных стран, люди разных возрастов и с… разнообразной гендерной идентичностью, не вписывающейся в стандартные, принятые в Беларуси, рамки.
Но и тогда я еще не задумывалась о том, кто я на самом деле… Осознание себя пришло значительно позже…
Свой переход я начала с… изменения голоса. Голос — это очень важно, а для меня, как для человека, связанного с музыкой — особенно.
Если есть голос, которым комфортно пользоваться, который приятно слышать самому и окружающим людям, то это значительно облегчает трансгендерному человеку социализацию.
По голосу можно многое сказать. Бывает, что внешность уже соответствует гендеру, а голос — нет, и это может стать проблемой. Кто-то, конечно, будет и дальше пользоваться привычным голосом, а кто-то не сможет.
Многие трансперсоны из-за этого замыкаются в себе и стараются поменьше разговаривать. Голос — это инструмент, который может придавать уверенности. Очень заметно, если люди боятся пользоваться собственным голосом. Из-за этого голос может звучать тихо, слабо, несмело.
Если в магазин вы придете как девушка, в платье и макияже, но заговорите с продавцом басом — это может вызвать шок у окружающих. Но это также вызывает дискомфорт и у человека, который этот голос носит.
Если ты читаешь это непонимание, этот диссонанс в глазах окружающих, если видишь, что тебя неправильно оценивают, воспринимают не так, как сама себя воспринимаешь, не так, как хочешь, чтобы тебя видели и воспринимали, то это очень дестабилизирует внутреннее состояние.
Некоторым моим знакомым до сих пор непривычно слышать мой голос. Кто знал, по какой причине я меняю голос, те люди наблюдали за процессом трансформации без осуждения, без неприязни. Это было скорее настороженное непонимание. Для них это было что-то, выбивающееся из рамок, и к этому люди должны были привыкнуть. Мне же было достаточно, что люди принимали меня и не осуждали.
Те же друзья, которые услышали меня сразу в новом амплуа — для них это стало не то чтобы шоком, но сюрпризом. И им нужно было время, чтобы переварить и принять это, осознать и привыкнуть…
Особенно это заметно было, когда разговор происходил по телефону. Телефонная связь так устроена, что обрезает верхние и нижние частоты, голос звучит еще более форсировано. И когда я отвечала новым голосом, то меня просто не узнавали, переспрашивали: «А кто это?». Я отвечала: «Так это же я». Но люди все равно пытались перезвонить и сообщить мне, что с моего номера им звонит какая-то незнакомая девушка.
Самым смешным стал случай, когда мне позвонили из военкомата по поводу проверки документов. Я говорю: «Слушаю». А у меня спрашивают: «Я могу такого-то услышать?». Я отвечаю: «А его нет». Мне: «А вы его мать?». Я: «Нет, я его знакомая».
В целом процесс изменения голоса прошёл достаточно гладко и спокойно. Сейчас мне не приходится прилагать усилия, чтобы говорить новым голосом. Наоборот, чтобы говорить прежним голосом мне приходится думать, как это сделать.
Мне неприятно слышать мой старый голос по причине голосовой дисфории, и мне уже тяжело возвращать его физически. Голос сильно зависит от размера голосового аппарата, который формируется под воздействием гормонов. Чтобы феминизировать голос, нужно уменьшить объем голосового тракта, который используется при создании звуков. Поэтому иногда, когда голосовой аппарат уже настроен на стабильный женский голос, обратно возвращать его в старую конфигурацию бывает неприятно и болезненно.
У меня уверенная позиция: или вы принимаете мой голос, или мы с вами не общаемся. Мой голос устраивает меня, моих родных и близких друзей, мнением которых я дорожу.
Я даю понять, что я не намерена возвращаться к старому голосу, так как это дискомфортно, больно, неприятно, и вообще я не хочу больше слышать тот голос.
Если мне заявляют: «Говори нормально, говори по-старому», я просто отвечаю: «Извините, я не могу на это повлиять, я прошла точку невозврата и не хочу, чтобы кто-то влиял на то, как я себя ощущаю. Это мое тело, и я могу с ним делать, что захочу. И других это не касается».
Главное, доносить эту информацию вежливо, без возмущения, без оскорблений. Просто сказать: нет. Так что старым голосом мне практически не приходится пользоваться. Я могу продемонстрировать прежний голос, только чтобы показать заинтересованным людям, какие процессы происходят при его модификации.
Следующим важным шагом на пути перехода стал звонок в РНПЦ психического здоровья и запись на прием к врачу-сексологу…
Продолжение следует.